Источник: Бюро Правовой ИнформацииЮрий Колосов
Судебная реформа была начата более 10 лет назад с одобрения ее концепции в 1991 году Верховным Советом РСФСР. До 1999 года она протекала весьма асимметрично. Систему частично латали, судьи выбили себе независимый статус, начался эксперимент по применению судов присяжных в 9 регионах. Однако комплексную модернизацию правосудия провести так и не удалось.
Как считают многие эксперты, не хватало политической воли, без которой в России редкий воз сдвинется с места. С 1999 года "омоложению" Фемиды был придан новый импульс. Буквально за несколько лет в России полностью обновилось процессуальное законодательство, изменился статус судей, в большинстве регионов заработали суды присяжных, перерезана финансовая пуповина, связывавшая судей с региональными властями. И, тем не менее, до сих пор суд не стал ни скорым, ни правым. Все наталкивает на вывод, что главная причина пробуксовки реформы в судейском корпусе, который не приспосабливается под преобразования, а скорее приспосабливает их под себя.
Независимые эксперты все больше склоняются к мнению, что для того, чтобы Фемида заработала и стала ответственной необходимо привлечь к ее работе общество. Между тем, пока государство двигалось в обратном направлении.
30 июня 2003 года Московский гарнизонный суд вынес приговор по делу лейтенанта Босых, который избил своего подчиненного Гаврилова, запихивал ему в рот бильярдные шары, а когда рядовой попробовал сопротивляться, лейтенант начал бить его бейсбольной битой. Надо сказать, что суд неожиданно проявил изрядное милосердие по отношению к садисту, учел, например, что во время следствия Босых было присвоено звание старшего лейтенанта и приговорил его всего к двум годам условно и даже разрешил ему остаться в армии.
По сравнению с МГС Октябрьский районный суд Тамбова отнесся гораздо суровее к воспитательнице детского сада Крыженко. Ее приговорили к году лишения свободы условно за то, что она избивала детей, голыми ставила их на пол и всячески оскорбляла. А вернуться к воспитательской работе она сможет не сразу после суда, а только через два года.
И можно было бы заподозрить Фемиду в излишнем милосердии, объяснимым широкой русской душой, которая завсегда нас отличала от запада, кабы она не продолжала сажать "за колоски", да доля оправдательных приговоров не продолжала составлять всего 0,5%, и если бы судья в глазах большинства граждан не олицетворялся бы с образом Держиморды.
Как показывают социологические опросы, проведенные в девяти "экспериментальных" регионах:
Правда, судебные иерархи не устают рапортовать о самых радикальных улучшениях, произошедших в области правосудия. Например, председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев постоянно подчеркивает, что со времени передачи судьям права на арест подозреваемого, число постановлений о применении этой меры пресечения сократилось. Однако, по мнению председателя Независимого экспертно-правового совета Мары Поляковой, судьи постепенно возвращаются к старой практике, и арест, среди иных средств процессуального принуждения, вновь занимает доминирующее положение. "Обновление процессуального законодательства не позволило решить ни одну из существующих проблем, - считает она. - Не создана эффективная система защиты прав граждан, в том числе от милицейских пыток, сохраняется судебная волокита, судьи по-прежнему, принимая решения, вынуждены оглядываться на свое начальство".
В связи с этим независимые эксперты все чаще говорят, что главная проблема российского правосудия - судьи, и независимо от того, какие поправки будут приниматься, они "будут забивать ими гвозди". "Дело в том, что отсутствует система подготовки судей, и система регенерирует сама себя, - высказала мнение Мара Полякова. - Большинство судей - это бывшие милиционеры, молодые следователи, прокуроры, то есть люди с карательным мышлением. Другой источник пополнения судейского корпуса - секретари заседания. Они вырастают в судах, проникаются мышлением судей, то есть система кует, клонирует себе подобных".
Реформированию судейского цеха мешает и то, что в течение 10 лет судьи обладали практически полным иммунитетом. В рамках Концепции 1991 года было принято решение, что судьи сами должны чистить свои ряды. Однако расчет на это не оправдал себя: судейский корпус лучше работать не стал, и злоупотребления со стороны судей встречаются на каждом шагу. По мнению большинства независимых экспертов, необходимо серьезное реформирование судейского корпуса и, прежде всего, за счет лишения его монополии на отправление правосудия и решения корпоративных вопросов.
В связи с этим в администрации президента было принято решение изменить законодательство, регулирующее статус судей и, в частности, порядок привлечения их к ответственности. Ранее все вопросы, связанные с привлечением судей к уголовной ответственности, решали квалификационные коллегии судей. Позиция администрации президента состояла в том, что судьи должны привлекаться к ответственности практически на общих основаниях. В итоге же был принят компромиссный вариант. Процедура предусмотренная для рядовых судей выглядит следующим образом: решение о возбуждении уголовного дела принимается Генеральным прокурором на основании заключения судебной коллегии в составе трех судей и с согласия квалификационной коллегии судей соответствующего субъекта федерации. Но как показала практика, механизм ответственности судей по-прежнему не работает.
За первый квартал этого года за дисциплинарные поступки было уволено всего 11 судей. За весь же прошлый год было отчислено 36 судей. Кстати, статистика показывает, что с каждым годом судьи становятся все более снисходительными по отношению к коллегам: в 1998 годы было уволено 115 судей, в 1999 году - 92 судьи, в 2000 году - 75 судей, в 2001 году - 45 судей.
Не повлияло на работу квалификационных коллегий и включение в их состав представителей юридической общественности. Зампредседателя Высшей квалификационной коллегии Михаил Ведерников, высказал мнение, что обновленные ККС просто пока не успели наработать практику. Кроме того, в процессе принятии закона "Об органах судейского сообщества" был допущен просчет, в результате которого в состав коллегий были включены ректоры крупнейших юридических вузов. В июле же в этот закон были внесены изменения, которые запретили принимать в ККС "руководителей организаций и учреждений, независимо от организационно-правовых форм и форм собственности". Однако дело, как говорится, уже было сделано.
Парадоксально, но, внедряя представителей общественности в корпоративные органы, государство ничего не сделала в области ограничения монополии профессиональных судей на отправление правосудие. Более того, власть последовательно удаляет общественность из процесса. Например, по сравнению со старой редакцией УПК, новая предоставила судье больше возможностей для удаления представителей общественности из зала и для проведения процесса кулуарно. Так согласно статьи 241 УПК судья вправе запретить аудиозапись, если это мешает процессу. А со следующего года и институт народных заседателей ликвидируется.
Причем, если в уголовном процессе участие общественности в отправлении правосудия выразилось в институте присяжных заседателей, то гражданское судопроизводство отдано полностью на откуп судейской корпорации. "Отмену института народных заседателей вполне можно расценить, как нарушение Конституции, - считает бывший член Мосгорсуда и автор главы, посвященной суду присяжных старой редакции УПК Сергей Пашин. - Ведь Основной закон устанавливает, что правосудие отправляется с участием общественности и при этом никакого разграничения между гражданским и уголовным процессом не делает".
Лоббировавшие отказ от народных заседателей некоторые члены Верховного суда с гордостью заявляют, что наконец-то Россия избавилась от этого постыдного института "кивал". Однако, называя заседателей "кивалами", судьи бросают камень в свой собственный огород, поскольку кличку "кивалы" народные заседатели получили за обычное согласие с председательствующим, подавлявшим их.
К тому же не все члены ВС разделяют это мнение. "Существование заседателей было средством ограничения судейского произвола, который будет только расти, если удалить из суда "народный элемент", - считает заместитель председателя кассационной палаты судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Валерий Степалин.
А Сергей Пашин высказал мнение, что с изменением процедуры избрание заседателей изменилась и их роль в процессе. "Кивалами они были раньше, когда выдвигались от трудовых коллективов, - отметил Пашин. - Получалось, что если человек выступает против мнения судьи, то он ссорит с судом свой родной завод. На это мало кто шел. А вот с января 2001 года заседателей стали избирать по жребию. И это изменило их роль и место. Я, например, в бытность свою судьей всегда с уважением относился к их мнению, и всегда мы принимали решения сообща. Однако было принято иное решение. Зачем судьям нужен лишний свидетель? Во всей Европе есть заседатели, в Германии они даже в апелляционной инстанции участвуют, в Японии принято решение их ввести, а у нас их называют "кивалами" и выбрасывают из процесса. Везде участие общества в отправлении правосудия - национальная гордость, а у нас бросовый институт. Много говорили о том, что не хотят люди тратить свое время на суды. Ну, так создайте условия, чтобы человеку было гарантированы сохранение места и заработка. Дорого? Ну, так кто сказал, что эффективное правосудие - копеечное удовольствие. Но оно всегда окупается. К тому же участие в отправлении правосудия - это еще и развития гражданственности, правового сознания, демократии. Кто знает цену этим вещам?"
А, по мнению Владимира Миронова, при рассмотрении некоторых видов споров участие народных заседателей просто необходимо. "Это, прежде всего, трудовые и административные споры, конфликты с чиновниками, - считает он. - А то ведь получается, что человек судится с властью, а дело ведет судья, который только что от этой власти квартиру получил".
Владимир Миронов видит выход в том, чтобы создать институт гражданских судей, то есть юристов, не имеющих статуса государственного судьи. Он заявил: "Необходимо сделать так, чтобы корпорация перестала работать на саму себя". Однако судейскому корпусу пока удается хранить свою монополию. Даже при введении мировой юстиции, ее удалось превратить "в почку" юстиции обычной.
Собственно говоря, мировые судьи от своих старших коллег ничем не отличаются. Между тем, и царской России и в большинстве стран мировые судьи или магистраты часто вообще не имеют юридического образования. "Их дело судить на основе фактов и здравого смысла, - объяснил Сергей Пашин. - Ну, подрались мужики, в метро шапку украли, забор у соседа снесли. По закону человека посадить можно, а по здравому смыслу поступать так глупо".
И, тем не менее, именно пример мировых судей является подтверждением необходимости разбавить судейский корпус. Если в обычных судах, несмотря на все новые кодексы, выносится менее 0,5% оправдательных приговоров, то у мировых судей этот показатель в 4 раза выше. Если в районных судах порядка 33% приговоров связаны с лишением свободы, то у мировых - всего 10%. В то же время большинство экспертов считает, что пока мировые судьи просто не выстроились в систему, и спустя какое-то время показатели выровняются.
По-видимому, реформаторы сделали сейчас ставку на суды присяжных. К их созданию современная Россия шла 10 лет, после того, как в 1993-1994 годах в порядке эксперимента они были введены в девяти регионах. Затем, по самым разным причинам - отчасти финансовым, отчасти политическим, - его распространение откладывалось. Однако Конституция - закон прямого действия - гласит: "Обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом". Учитывая, что Конституционный суд уже однажды отметил в своем постановлении, что переходный период, установленный для реформирования уголовного процесса затянулся, законодатель был просто вынужден форсировать введение суда присяжных.
На сегодняшний день они действуют в 83 регионах. С 1 января 2004 года они заработают в Карачаево-Черкесии, Санкт-Петербурге, Ненецком, Таймырском и Эвенкийском автономных округах. А с 2007 года суды присяжных должны появиться в Чечне. Очевидно, что работы у присяжных будет много. Как показывает практика, с их участием рассматривается каждое третье дело, подсудное областному суду. И анализ статистики уже предсказывает рост числа таких дел. Во-первых, это будет связано с отменой народных заседателей. А во-вторых, новый УПК изменил действовавший до 1 июля порядок. Раньше по групповым делам, если хотя бы один из обвиняемых возражал против суда присяжных, дело рассматривалось обычным судом.
Новый УПК изменил этот порядок: если хотя бы один из подсудимых настаивает на присяжных, то дело рассматривается с их участием. Впрочем, рост нагрузки - это косвенные издержки реформы. Прямые же заключаются в обустройстве помещений, совещательных комнат для присяжных. На эти цели Судебному департаменту при Верховном суде РФ было выделено 111 миллионов рублей. Однако, как сообщили БПИ в департаменте, фактически было потрачено на "перестройку" 176 миллионов рублей.
Реформаторы связывают с присяжными особые надежды. Дело в том, что присяжные способствуют повышению качества правосудия. Неважно подготовленные к рассмотрению дела, в суде присяжных обычно рассыпаются, и поэтому следователи и прокуроры склонны меньше возбуждать необоснованных дел. "Обвинение знает, что предстоит убедить не профессионального судью, а 12 простых граждан, - пояснил Валерий Степалин. - А все доказательства, полученные незаконным путем, вообще не представляются в суде присяжных".
Именно "привередливостью" присяжных и объясняется большое число оправдательных приговоров, вынесенных ими. Ранее она составляла 20%, потом в 2001 году она снизилась до 14%, а в прошлом году -- до 8,5%. Связано это с двумя факторами. Во-первых, в этих девяти регионах обвинение уже не будет стараться "раздуть дело". А во-вторых, в этих субъектах федерации существенно повысилось качество следствия.
Правоту сторонников суда присяжных подтвердил и первый же "присяжный процесс", проведенный недавно в Москве. Игоря Бортникова признали невиновным по двум из трех пунктов обвинения и вместо 20 лет его приговорили лишь к десяти годам заключения.
Эксперты отмечают и то, что присяжные и народные заседатели - это барьер на пути коррупции в рядах судей. По данным фонда "Индем" общая сумма средств, которые тратятся на взятки судьям, составляет 274 миллиона долларов в год. А в арбитражных судах существует такса на оказываемые услуги. Конечно, очень и очень многие судьи не берут взяток, однако и они во многом зависимы от властей.
Впрочем, существующая процедура рассмотрения дел с участием присяжных далеко не совершенна. "При разработке УПК была допущена большая ошибка, - считает Валерий Степалин. - В тексте нового Кодекса указано, что присяжные могут признать подсудимого заслуживающим снисхождения. А Уголовный кодекс говорит, что подсудимый может быть признан заслуживающим особого снисхождения, то есть ему может быть назначено наказание ниже низшего предела. Строго формально должен применяться УПК и получается, что присяжные лишены права вынести более мягкое решение. Между тем, стало известно, что существует законопроект об исключении нормы об особом снисхождении из УК".